На кронштадтскую Пермь опускается мгла

На Советской улице в Кронштадте выставлен милицейский кордон. Дальше пути нет. Оставляем машину на парковке. Впереди происходит что-то странное. Вся улица в нынешнюю бесснежную зиму завалена сугробами, на домах старинные вывески, слышно ржание лошадей… Подходим ближе – все в дыму, сотни вооруженных людей топчутся у здания «Губернского правления». Ждут чего-то. Вокруг тишина. Только время от времени раздается ржание лошадей. Что это? …Кино!

В течение трех дней в Кронштадте снимали сцены нового исторического фильма Сергея Снежкина «Контрибуция».

Как это ни парадоксально, но всю Советскую улицу заполонили солдаты антибольшевистской коалиции.
Накануне съемок вся группа волновалась из-за отсутствия снега нынешней зимой. Действие картины происходит в Перми в декабре 1918 года. В это время года может не быть солнца, но Предуралье без снега зимой – нонсенс.

Члены съемочной группы с надеждой смотрели на небо, залезали в интернет и изучали прогноз погоды. Снега не было, и не обещали. Решили завести из пригородов. Интересно, сколько опустошили полянок?

И надо же такому случиться, как только «по сусекам» наскребли несколько самосвалов снега, начали съемки, и с неба посыпало!

У кинематографистов – свои приметы, никак не связанные с законами природы. Художник – постановщик картины Владимир Южаков признается, что даже и не волновался:
«Надо будет, и в нашем питерском климате, грянут сибирские морозы. Стоит только захотеть оператору! У нас ведь съемки ведет сам Мачильский».

Оказалось, проверено на личном опыте. Южаков рассказывает: «Сколько я с ним не работал, он всегда меня удивлял. Если нужен ему дождь в кадре, то обязательно пойдет дождь, если солнце – будет солнце. Однажды, когда мы снимали, режиссеру в голову тогда пришла мысль «чего-то не хватает». «Кота!» – произнес тогда Мачильский. Может, это была хорошо разыгранная шутка, но кот и вправду появился. Тогда же оператор дал задание четвероногому актеру: «Значит так, кот, видишь, что я сейчас снимаю? Ты давай, оттуда в кадр залезь и проследуй за главным героем. Если еще о его ногу потрешься, вообще будет здорово!». Поверите, кот сделал все ровно так, как и сказал Мачильский. Так что теперь никто не сомневается, как оператор задумал, так все и произойдет».

Мягко падал снег на завезенные сугробы, а я разглядывал, как преобразился Кронштадт буквально за несколько часов работы декораторов. У здания «Губернского правления» развешаны огромные красные транспаранты с лозунгами. “Белые” только что заняли Пермь, поэтому то, что осталось от большевиков еще не успели убрать. На крыльце у самого входа – табличка «Управление народной милиции». Все верхние окна разбиты – интересно, на самом деле или эффект достигнут какими-нибудь муляжными вставками? Этого не видно даже мне, стоящему рядом, в кадре и подавно зритель не различит. Нижние окна заколочены. На флагштоках – красные знамена.

У здания расположились сотни белогвардейцев, казаков на лошадях. В Кронштадте задействована одна из самых больших в картине массовок. Плюс к этому пушки, ретро-автомобили из парка «Ленфильма». А рядом, уже вне кадра – современная техника: машины съемочной группы, автобусы, которые привези массовку, камерваген и светобаза.

Внутри здания «Губернского правления» создана настоящая штаб-квартира. Внутри вдруг показалось, что действительно переместился во времени и попал в разгар Гражданской войны. В комнатах ожидал своей очереди реквизит: флаги, картины, листовки, винтовки… Вооруженные «белые» грелись с мороза, пили чай. Два парня в солдатских шинелях начала ХХ века обсуждали, что лучше андроид или iPad. Две комнаты оборудовали под гримерные для звезд фильма: Максима Матвеева и Надежды Толубеевой.

- Внимание! Все, кто задействован в съемке – на площадку! – сказала девушка из администрации.
На площадке камеры готовы к съемкам. Их объективы нацелены в сторону построенных в шеренги по двое солдат “Белой армии” генерала Пепеляева. Завели двигатели ретро-машин. Они на ходу и должны торжественно въехать в кадр. Приготовились пройти в назначенную режиссером точку несколько офицеров. Лошади, сдерживаемые наездниками, переминались на месте. Перед камерой должна проскакать и конница. В довершение у здания «Губернского правления» приготовился грянуть музыку военный оркестр и вытянуться по струнке “смирно” – встречающий караул.

Съемочная группа поставила несколько камер, чтобы снимать с разных ракурсов. А в палатке уже восседал режиссер Сергей Снежкин и смотрел на экраны мониторов. Они отображают все, что видят операторские камеры. Все рассредоточивались по своим местам.

Стоит отметить, что когда дело доходит до съемок сцен с участием большой массовки, заранее разрабатывается план – кто, где в какой момент находится и что делает. Это очень непростая работа, ведь каждый актер, каждый задействованный в массовке статист должен знать свою задачу. Ведь кому-то предстоит бежать, кому-то шагать в строю, а кто-то должен еще и сказать что-то в кадр. Такие сцены, как правило, долго репетируются. А задача сводится к тому, что в конечном итоге увидят зрители.

Армия генерала Пепеляева входит в город. Сам Пепеляев с офицерами едет в машинах, за ними гарцует конница. Одновременно по бокам выстроенные в шеренгу шагают солдаты.

Когда машина, Пепеляева подъезжает к зданию «Губернского правления», к нему пристает «сумасшедший», которого отталкивают два караульных. Одновременно со здания срывают символику “красных”, из окон в нужный момент должны выбросить бумаги. Все должно произойти в свое строго обозначенное время, секунда в секунду. Иначе все усилия сотни человек пойдут насмарку и придется начинать заново.

– Закончили репетицию! Снимаем общий план! – скомандовал Сергей Снежкин.

Пиротехник с “дымящейся палкой” (на профессиональном языке “совок пиротехника”) пробежал по съемочной площадке, создавая иллюзию рассеивающегося дыма, отчего картинка становится более насыщенной. Помощник режиссера, встал наготове с хлопушкой перед камерой.

- Мотор!
- Есть мотор! – ответил оператор.
- Начали! – прокричал Сергей Снежкин.

Все пришло в движение. Подъехала машина с офицерами, к ней подбежал «сумасшедший», его оттолкнули солдаты. Армия входит в город.

- Стоп! Это не годится! Караульные, подойдите ко мне!.. И почему у нас армия остановилась? Идите дальше! Пока я не скажу вам остановиться!

Молодые люди подбежали к режиссеру. Он долго объяснял им, как лучше всего хватать «психа»: «Хватать надо жестче! Идет война, вы охраняете генерала. А вдруг он только притворяется сумасшедшим, а сам убийца, террорист, который хочет уничтожить Пепеляева?! Вы должны сохранять порядок! Оторвите его, схватите его за шкирку! Не надо нежности!»

Солдаты вернулись на позицию.
- Приготовились!
- Мотор!
Армия снова пришла в движение.

- Стоп! Сколько можно повторять! Команда «мотор» для оператора! Вы начинается движение со слов «начали!». Все на исходную!

Сергей Снежкин весь на эмоциях. Его понять можно, пока не закончился короткий зимний день, нужно отснять множество планов и сцен. А мелкие прорехи, небрежности и ошибки процесс затягивают.

Проблемы во время съемок масштабных сцен с участием большого количества людей возникают всегда. То массовка плохо следит за своим снаряжением, то что-то происходит не вовремя, то в кадр попадает что-то лишнее… То глупый статист вдруг возомнит себя Бельмондо и начнет улыбаться прямо в камеру, словно хочет передать привет своей маме. Сто человек – сто потенциальных неприятностей.

Массовку, наконец, удалось настроить на рабочий лад. Непрофессиональные статисты начали самоотверженно исполнять свои задачи, как заправские профессионалы. Караульные замерли по стойке «смирно» и не шевелились, несмотря на покрасневшие от мороза носы и уши. Посыпались бумаги из окна. Один листок прилепился к лицу караульного. Но тот не попытался даже его сдуть. Оператор «поймал» этот момент и запечатлел его на камеру. Довольная улыбка промелькнула на лице Мачильского.

В «Контрибуции» все создавалось строго по историческим канонам. Только нарядив статистов в костюмы эпохи, атмосферу прошлого не создашь. Солдаты и вести себя должны как солдаты во время войны, а не как гражданские. Например, у историков-консультантов долго уточняли, как в эпоху Гражданской войны отдавали приказы, маршировали, носили оружие.

Наконец, общий план был снят. Теперь шел черед за следующей сценой. На этот раз дело за игрой актеров. После того, как сумасшедшего оторвали от машины, из нее выходит генерал Пепеляев (Максим Матвеев) вместе с офицерами и начинают обсуждать случившееся. Генерал понимает, что бедняк ничего плохого сделать не хотел и после (все-таки не террорист, как провокационно настраивал статистов режиссер), отпускает его.

Еще одна сцена – теперь уже крупным планом. Разговор Пепеляева и одного из офицеров. Исполнители главных ролей играли безупречно. Но переснимать пришлось трижды. Во время их диалога транспарант не мог вовремя упасть на заднем плане.

А минуты отсчитывают часы. На кронштадтскую Пермь опускается мгла. Сергей Снежкин успел снять все, что запланировал.

Дом «Губернского правления» в течение съемочного дня избавился от всех признаков присутствия Красной армии. Транспаранты, пятиконечная звезда и флаги сброшены и заменены на триколор. В окна второго этажа вставлены новые стекла, сняты доски с окон на первом этаже. Уже вывешены “расстрельные списки”. Улица постепенно начала оживать. Гражданские, убедившись, что все успокоилось, поспешили по своим мирным делам. Им, вообще-то, все равно – “белые” или “красные” – лишь бы не стреляли.

Впрочем, не всем «все равно». Верочка, которую играет Надежда Толубеева, совсем не рада вступлению в город генерала Пепеляева.

Но это – уже другая история…